Легенда по имени Брюс Ли (главы из книги "Одинокий Дракон")
Источник: СЖР № 3, 1992 г
Автор: Александр Куликов
После завершения съемок «Пути Дракона», ставшего пробой режисерских способностей, Брюс предполагал приступить к работе над новой картиной. Этот фильм, по его убеждению, мог стать лучшим из фильмов по боевым искусствам.
«Игра смерти» («Game of the Death») – название хоть и мрачноватое, но вполне коммерческое. В отличие от «Пути Дракона», ориентированного, по словам Ли, в основном на китайскую публику, на этот раз Брюс хотел сделать фильм международного класса. Он не слишком прислушивался к мнению тех, кто считал дурным знаком включать в заглавие фильма словом «смерть»: китайцы суеверны во всех сферах жизни и особенно в том, что связано с переходом в мир иной. Но могла ли даже национальная традиция остановить того, кто в своей борьбе провозгласил высшим законом отказ от всех традиций? К тому же Брюс о смерти не думал – он спешил жить, жить полной жизнью.
Однако небрежной и торопливой гонконгской манере делать фильм кое-как, на скорую руку Брюс предпочитал основательной голливудский стиль: тщательную разработку сценария, подбор исполнителей, продуманные мизансцены… Но подобно тому как в бою он словно насмехался над всеми ритуалами и обычаями, так и в кинопроизводстве: едва лишь возникла уникальная возможность поимпровизировать, снять неповторимый эпизод – и Брюс кинулся в работу, как в схватку.
К этому моменту сюжет виделся Брюсу еще в самых общих чертах. Его друг Дэнни Иносанто в интервью одному американскому изданию говорил, что главным замыслом Брюса было утвердить идею, лежащую в основе его Джит Кьюн До: подлинный мастер выше любой традиции. Рабочие записи Брюса и некоторые его высказывания позволяют восстановить примерную схему задуманного им фильма.
Действие происходит на острове, куда почему-то невозможно провести металлическое оружие*. На верхнем этаже храма-пагоды находится похищенное сокровище. Путь к нему охраняют мастера разных стилей боевых искусств. На первом этаже соискателей сокровища должен остановить Каратэка, на роль которого Брюс, по-видимому, хотел пригласить Боло Янг-Цзе**. Второй этаж стережет специалист в области борьбы Хапкидо, в фильме – обладатель седьмого Дана Чи Хон Джой. Третий этаж опекает эксперт по Кунг Фу, четвертым заведует мастер борьбы Эскрима, роль которого исполнии старый знакомый Брюса Дэн Иносанто. Последовательно преодолевая всех этих носителей традиций, герой (разумеется, в исполнении самого Брюса!) добирается до этажа, где его встречает «мастер без традиций», свободный боец, как таковой. Трудно даже предположить, кого бы выбрал Брюс Ли себе в противники на этом этаже (ведь в его планах было пригласить в картину еще Чака Норриса, Анджелу Маойинь и австралийского актера Джорджа Лэзенби, исполнителя роли суперагента Джеймса Бонда), если бы не случай.
В Гонконг провести отпуск приехал Льюис Фердинанд Элсиндор, по прозвищу «Большой Лью» - центровой баскетбольной команды «Милуокские олени». В те годы он увлекался исламом, принял мусульманство и взял имя Карим Абдул-Джаббар, что в приблизительном переводе означает – «сильный и щедрых слуга Аллаха».
Как противник для Брюса, Аблуд-Джаббар был фигурой колоритной: он имел рост 7 футов 2 дюйма (около 220 см), в то время как сам Брюс был ростом всего 5 футов 6 дюймов (около 168 см). На стороне Джаббара были лишние полметра прекрасных мышц – в то время он был лучшим баскетбольным центровым США. Кроме того, этот огромныхй негр был одним из учеников Брюса еще в Лос-Анджелесе, и поединок с гигантским чернокожим «бойцом без стиля
, по сохранившимся наметкам сценария, мог и должен был стать украшением фильма, его боевой кульминацией.
Мог – но не стал.
По-видимому, Абдул-Джаббар был не лучшим из учеников Брюса. «Отсутствие стиля» заметно невооруженным глазом: нег попросту лягается вместо того, чтобы бить всерьез, и пугает противника, растопыривая огромные ладони. Трудно упрекать за это Абдул-Джаббара: его занятия под руководством Брюса остались в далеком прошлом, а из всех его талантов профессионального баскетболиста в этом эпизоде мог использоваться только рост.
Очевидно, вся вина за неудачный эпизод лежит на самом Брюсе. Его талант постановщика экранных боев был таков, что даже люди, вовсе не умеющие драться, на экране смотрелись вполне достойно. А тут…
С одной стороны, основной ход фильма – столкновение свободы и традиции – представлял интерес разве что для специалиста в области боевых искусств. С другой, приступая к «Игре смерти», Брюс Ли уже чувствовал коммерческий запрос и пытался сделать соотношение сил понятным любому зрителю. Однако самолюбие Ли-бойца, как видно, все еще превозмогало его режиссерские таланты, и поэтому мизансцены он строил по старинке – так, чтобы не очень-то подчеркивался его собственный не слишком высокий рост. В результате ударный контраст размеров в сцене с Джаббаром не срабатывает, а техника Карима столь неубедительна на фоне отточенного мастерства Брюса, что их поединок в фильме выглядит всего лишь незатейливой экранизацией поговорки о маленькой разъяренной кошке, которую боятся даже большие псы. Возможно, Брюс Ли и собирался позднее доснимать и дорабатывать эту сцену. Однако в этом случае вряд ли он мог рассчитывать на дальнейшее участие Абдул-Джаббара, чье время звезды баскетбола расписано было по минутам. Менеджер Абдул-Джаббара чуть не упал в обморок, узнав, что его подопечный провел отпуск в поединках с королем Кунг Фу. Ведь Джаббар был баскетболистом такого ранга, что его даже не выпускали на квалификационные соревнования, чтобы случайная травма не могла вывести из строя замечательного центрового. Его страховка влетала менеджеру в копеечку, и ни о каких позднейших досъемках речь идти просто не могла.
Во всяком случае, сцена с негром-гигантом получилась если и не странной, но не самой запоминающейся среди законченных Брюсом эпизодов. И хотя монтажную работу с этим материалом Брюс проделал, нельзя исключить, что в окончательном монтаже он отказался бы от этого эпизода. Но смерть уже разыгрывала с ним свою игру, и заканчивали фильм другие.
Начав снимать, Брюс уже не мог остановится и продолжил работу с другим своим старым другом: для участия в «Игре смерти» в Гонконг по приглашению Брюса прибыл Дэнни Иносанто. Брюс вызвал и еще одного давнего приятеля – Таки Кимуру из Сиэтла, но тот с присущей ему скромностью ответил, что он не актер и не его дело появляться на экране.
Эпизод с Иносанто заслуживает, пожалуй, особого внимания. Японцы известны своей горделивой чопорностью во всем, что касается их национальных видов боевых искусств, и считают, что подлинные Джиу-Джитсу, Дзюдо и Каратэ непостижимы для представителей иных народов. В «Игре смерти ситуация переворачивалась с ног на голову: японец-каратэка демонстрировал «Эскрима» - южнофилиппинское искусство борьбы с использованием предметов. Разумеется, он был достаточно высоким мастером и в этом виде единоборств, который изучал под руководством лучших наставников. Однако появляться на экране в облачении мусульманского мастера с тюрбаном на голове? Впрочем, спишем это на презрение Брюса к обычаям и традициям.
Приглашение «Уорнер Бразерс» сняться в ленте с участием известных мастеров оторвало Брюса от продолжения работы над «Игрой смерти». Из всех предложений, в которых в то время не было недостатка, Брюс выбрал именно это: работа с голливудской фирмой сулила наибольший успех будущему фильму. А Брюс продолжал настойчиво стремиться стать «первой китайской кинозвездой мирового класса».
В партнеры Брюсу был выбран давно известный в Голливуде атлет Джон Сэксон, изучавший военные искусства. Для участия в «Появлении Дракона» были приглашены также Джим Келли – мировой чемпион Караты 1971 года, Боб Уолл – чемпион Каратэ среди профессионалов США 1970 года, Питер Арчер – чемпион федерации Каратэ и Янг-Цзе – чемпион Юго-Восточной Азии по Сетокану. Роль сестры Ли должна была сыграть Анджела Маойинь, обладательница черного пояса Хапкидо, чемпионка Окинавы, известная по фильмам «Хап Ки До», «Дип Траст» и «Леди Кунг Фу». По сообщению рекламы «Уорнер Бразерс», дополнительно было нанято более 200 «бойцов международного класса». Помимо исполнения центральной роли, Брюсу предоставлялось исключительное право постановки всех боевых сцен. Он приступил к работе, не подозревая, что "Появление Дракона станет одновременно и «Прощанием Дракон»: эта картина оказалась последней законченной работой в кинокарьере Брюс Ли.
«Тигр умер, но остались когти тигра», говорят на Востоке. Дракон умер, но когти его и с того света еще раз дотянулись до экрана, чтобы оставить свой след: в 1978 году в прокат вышла, наконец, «Игра смерти», работу над которой Брюс не успел закончить.
О том, сколько материала было отснято самим Брюсом Ли, ходили довольно противоречивые сведения. Иносанто слышал от Брюса о 28 минутах, другие утверждали, что снята чуть ли не половина фильма, а представитель «Голден Харвест», в одном интервью заявил, что осталось только связать между собой законченные эпизоды, поскольку пригодной для монтажа пленки более чем достаточно для одного фильма. Но, скорее всего, такой оптимизм следует считать рекламным ходом кинокомпании, решившей заработать деньги на Брюсе и после его смерти.
На деле все обстояло не так радужно. Фильм не вышел ни в год смерти Брюса, ни через год или два. Интерес к Брюсу не угасал, а «Голден Харвест» все никак не могла выпустить в свет картину, которую «оставалось только смонтировать».
Линда Ли не хотела, чтобы эта работа вышла прежде ее собственной картины «Дань Брюсу Ли», и какое-то время ей удавалось сдерживать напор Рэймонда Чоу, владельца кинокомпании «Голден Харвест», стремившегося запустить фильм в производства, чтобы не упустить конъюнктуру кинорынка. Официально Чоу эту причину не признавал и задержки с началом работ объяснял желанием «сделать все в надлежащем виде», чтобы фильм получился достойным памяти Брюса Ли.
Любопытно, что Линда Ли возражала против прежнего названия фильма. Вдова Брюса считала, что и без того слишком много коммерции развелось вокруг гибели ее мужа. Однако сам Брюс не удосужился сделать на этот счет никаких посмертных распоряжений, а совесть молчит там, где звенят монеты… В конце концов Рэймонд Чоу решил выпускать картину в свет с тем названием, под каким его ожидали фанатичные поклонники Брюса. Если бы лента получила другое заглавие, массовый зритель мог бы принять за нее любую из множества подделок «под Брюса», распространившихся после его смерти. В их названиях часто употреблялись оба ключевых слова – «игра» и «смерть»: «Игра со смертью» и «Смертельная игра», «Игра на смерть» - все как будто то же, но не совсем то, хотя в главных ролях выступали бойцы, удивительно похожие на Брюса, а в противники им на этажах разнообразных храмов доставались мастера экзотических единоборств, включая и всяких высоких негров. Перекрыть этот мутный поток было невозможно. «Голден Харвест» устала разоблачать подражателей. Единственным способом поддержать свою марку мог стать выход картины с тем оригинальным материалом, что успел снять Брюс.
Однако не все вошло в тот вариант «Игры смерти», который был завершен через пять лет после гибели Брюса Ли постановщиком «Появления Дракона» Робертом Клаузом и Рэймондом Чоу.
Несмотря на то что «Голден Харвест» хвасталась по меньшей мере четырьмя различными сценариями и таинственно намекала на некоего голливудского сценариста, который спит и видит, как написать достойный сценарий для посмертной картины Брюса, сюжет фильма в конечном итоге оказался еще более нереальным и маловразумительным, чем в «Появлении Дракона».
Некий мафиози желает прибрать к рукам несговорчивого героя, чтобы сделать большие деньги на поединках мастеров боевых искусств (этот мотив уже встречался в «Появлении Дракона»). Герой не соглашается, и тогда его убивают прямо на съемочной площадке – в эпизоде, позаимствованном из фильма «Кулак ярости»: Брюс в яростном прыжке взмывает над толпой нацеливших на него пистолеты детективов, и среди десятка бутафорских выстрелов грохочет один настоящий… Однако смерть оказывается мнимой, герой остается жив и начинает мстить. Мафия, со своей стороны, похищает его девушку и прячет ее на последнем этаже пагоды, окружив разнообразными охранниками.
Именно сюда вставлен отснятый Брюсом материал, и хотя он расчетливо припасен к концу фильм, как главное блюдо в этом пестром меню, но все же выглядит удручающе однообразным. Возможно, в собственном варианте Брюса эпизоды смотрелись бы более достойно, поскольку вряд или они следовали бы встык один за другим безо всякой передышки. Но в отличие от «Появления Дракона», Брюс уже не мог контролировать работу на всех стадиях, поэтому Роберт Клауз взял картину в меру собственного вкуса и таланта.
Герой «Игры смерти» не обращается за помощью ни к полиции, ни к друзьям, ни к современному оружию, а в одиночку штурмует лестницы и этажи. Разумеется, никто не может устоять против его натиска, поскольку и противники по какому-то негласному уговору не используют огнестрельное оружие, а бьются только руками, палками и нунчаку. Враг, естественно, разбит наголову, герой торжествует победу, а зритель уходит неудовлетворенным: настоящий Брюс в этой картине как будто и не появлялся, растворившись в дублерах и мельтешне кинотрюков.
Особенно чужеродными выглядят кадры, позаимствованные из других лент с участием Брюса, - при всей схожести полностью заменить Брюса на крупном плане и до сего дня не смог ни один двойник. Чтобы скрыть отличия исполнителей от Брюса, были использованы все возможности, даже такие, как откровенный грим под старика, темные очки и накладная борода, глухой мотошлем с забралом… и пластическая операция над персонажем.
В ряде сцен старания оператора скрыть лицо бойца становятся просто раздражающе навязчивыми и напрасными: самый большой котенок – это еще не маленький тигр. Как бы ни было высоко мастерство бойцов, никто из них не достиг той поразительной скорости движений Брюса, за которой порой не успевала уследить камера, и никому не удалось одной пластикой выразить холодную ярость схватки. Лишенные возможности «играть лицом», двойники не могли соперничать с живой мимикой Брюса, особенно выразительной там, где его герой бывал «одержим боем». А кроме того, все дублеры вынуждены были действовать в чужой манере боя, Брюс же сражался так, как было органично для него. Может быть – для него одного.
На экране повторилась трагедия жизни: Брюс Ли вновь проиграл свою «игру со смертью».
* Заметим, что в «Появлении Дракона» для злодеев с острова Хана подобного запрета как будто не существовало… и все же никому из действующих лиц как-то просто не приходило в голову пальнуть в Брюса, скажем, из базуки. Условности жанров оказались сильнее доводов разума – может быть поэтому и мастер оказывался сильнее традиции?
** Нашему зрителю Янг-Цзе, чемпион Юго-Восточной Азии по Каратэ стиля Сётокан, известен по фильмам «Появление Дракона» («Остров Дракона») и «Кровавый спорт».
