Все началось с посещения цирка.

Среднего роста, поджарый, с прекрасно развитой мускулатурой силач показывал на арене удивительные трюки. Он без натуги подбрасывал вверх массивные чугунные гири, крестился ими, разводил в стороны руки и удерживал громадную тяжесть кончиками пальцев.

Стальная фигура богатыря вставала перед глазами скромного железнодорожного служащего Клементия Буля во время работы, маячила в сумерках в его неуютной бедняцкой комнате. Так может взволновать душу впечатлительного человека лишь совершенное произведение искусства.

Юноша разыскал атлета, пришел к нему в номер заштатной омской гостиницы и признался, что тоже хочет стать сильным и ловким. "Что мне делать?" - спросил Клементий. - "Посоветуйте, добрый человек..."

Приезжий силач глядел на бледного со стесненным от волнения дыханьем парня, готового выслушать и оскорбления, и гневный выговор за непрошенный визит, и... узнавал самого себя. Несколько лет тому назад он так же стоял перед "королем гирь" Петром Крыловым, проникнув за кулисы цирка в Уфе, с той же просьбой на устах, с той же мольбой во взоре...

И хотя вечером атлету предстоял очередной "выход с демонстрацией силы", он с охотой преподал юноше первый урок работы с гирями.

"Главное - твое желание стать сильным, а силушка придет, не обидит такого молодца". - Звали того удивительного богатыря Сергеем Елисеевым. Через год Буль оставил службу и примкнул к небольшому чемпионату борьбы, кочевавшему по городам Сибири. Хозяин чемпионата без воодушевления включил Буля в список участников - девятнадцатилетний атлет не знал приемов французской борьбы, противился разного рода сделкам. "Пусть я не так искусен, как другие, но бороться я буду в открытую, честно", - говорил он хозяину, прожженному цирковому антрепренеру, расписывавшему заранее результаты схваток.

- Ты хочешь честной борьбы, - злобно окрысился хозяин, - тебе ее покажут. Один за другим выступали против Буля сильнейшие борцы чемпионата. Они набрасывались на новичка с яростью гладиаторов, безжалостно сбивали его вниз, на прикрытые тонким брезентом доски, выворачивали руки, ломали ребра. А юноша вставал с пола, отряхивался и снова принимал боевую стойку. - Ну, как, рыцарь, самочувствие? Нравится тебе борьба? - спрашивал с недоброй усмешкой антрепренер. Буль одаривал его ненавидящим взглядом и молчал. - Выгнал бы я тебя на все четыре стороны, - продолжал хозяин, - да фигура у тебя больно хороша...

Но вскоре выяснилось, что Буль умеет не только переносить удары, но и наносить их. В Сибири, где популярна русская поясная борьба, приходилось в интересах кассы устраивать поединки на поясах. И здесь-то Клементий оказался на высоте, выиграл несколько схваток у своих недавних победителей. Успехи эти, однако, не вскружили голову молодому атлету. Тело его еще ныло от железных захватов соперников, шея вспухла от сокрушительных "макарон"* опытных спортсменов. Буль как был новичком, так и оставался им. Мастерство борца надо было еще добыть.

На целых два года исчезает Буль с циркового горизонта. Его путь лежит в Среднюю Азию, на Кавказ. Он изучает национальные виды борьбы и становится чемпионом Закаспийского края, побеждает знаменитых пальванов Турсуна Али, Абдул Нияза, Байрама и других. По туркменскому обычаю ставкой богатыря является халат: выиграл схватку - забирай одежду побежденного. Буль увез из Закаспия немало халатов, "раздел" самого Турсуна Али, двенадцать лет ставившего один и тот же халат, ибо за все эти годы великий пальван не знал поражения.

Исподволь готовился Буль к схваткам на аренах Москвы и Петербурга, к встречам с теми, кто оспаривал титул чемпиона мира. И вот, наконец, Буль в столице, он участник чемпионата "профессора борьбы" Ивана Владимировича Лебедева, собравшего лучших европейских атлетов. Гигант Гриша Кащеев, австрийский силач Карл Корнацкий, человек с железными мышцами голландец Ван-Рилль, волжский богатырь Николай Вахтуров - вот основные соперники Буля. Первый приз в этом турнире чемпионов - выдающийся успех двадцатитрехлетнего сибиряка.

Что отличало молодого атлета? Первым долгом блестящая техника. Тяжеловес Буль боролся с ловкостью легковеса (недаром его борьбу сравнивали с акробатикой), броски его были неожиданными и стремительными. Сочетание силы и ловкости делало его опасным для малоподвижных колоссов. Буль навязывал им непомерно высокий темп, заставлял двигаться по ковру и в удобный для атаки момент пускал в ход один из своих виртуозных приемов. Имел Буль преимущество и перед техничными борцами. Оно заключалось в том, что сибирский геркулес ревниво следил за своей спортивной формой, тренировался с исключительным упорством. У него было, что называется, "длинное" дыхание. Буль встречался с лучшими мастерами ковра того времени: с Поддубным и Шемякиным, с Заикиным и Вахтуровым, бросал вызов знаменитому Георгу Луриху, клал на лопатки известных гастролеров-иностранцев. Особенно упорно проходили поединки Буля с чемпионом мира польским борцом Станиславом Збышко-Цыганевичем, организованные в Москве в 1915 году. "Эта борьба должна открыть нам многое, - писал накануне матча один из московских спортивных журналов. - Мы в ней пробуем Збышку Булем и Буля Збышкой".

И далее:

"Борцы поставили на первый план свое спортивное самолюбие, свою чемпионскую славу. Польский богатырь должен был в этой схватке показать борцам и публике (главное первым!) свой истинный класс мирового чемпиона. Молодой Буль, в котором Россия, несомненно, имеет будущую мировую знаменитость, со своей стороны, должен был выдержать один из труднейших экзаменов и с честью выйти из этого испытания".

Полчаса длился захватывающий поединок двух сильнейших борцов мира. Могучий Збышко ("гора мышц", - по словам того же журналиста) ничего не мог сделать с гибким и техничным Булем. К концу схватки Збышко-Цыганевич еле стоял на ногах, чемпион России выглядел куда свежее; продли арбитр время борьбы, и прославленному силачу пришлось бы выбросить белый флаг. Через несколько дней противники снова вышли на ковер, чтобы, наконец, решить спор, кто сильнее.

Борьба отличалась невиданным напряжением. Достаточно сказать, что оба атлета не раз побывали в партере. Однако в конечном итоге была снова зафиксирована ничья.

Первая мировая война помешала Булю стать преемником Поддубного на европейском континенте.

В истории спортивной борьбы в нашей стране он остался полулегендарным богатырем, грозой чемпионов, человеком, которому выпала добрая нешумная слава.